Добравшись ло Сан-Диего, остановился я в отеле «КРОУН ПЛАЗА» ($149). Все в нем было замечательно, кроме ресторана, в котором мне принесли какой-то огромный и холодный сэндвич с маленькой бутылочкой японской рисовой водки саке. Даже затрудняюсь сказать, который из этих двух предметов хуже. Саке похожа на разбавленный теплой водой из-под крана тройной одеколон. Ну, а сэндвич на ужин – в 4-х звездочном отеле - это просто всех святых выносите. А, вспомнил, дали еще чипсы. Совершенно мерзкие чипсы. Впрочем, мне было все равно, я не испытывал иллюзий относительно американской кухни. Видимо, я слишком привередлив, здесь ведь не Европа.
В баре было довольно оживленно. На огромном телеэкране транслировали матч по американскому футболу, рядом, за соседним столом сидела компания из семи человек. Молодые люди, четверо парней и три девушки потягивали коктейли и о чем-то живо разговаривали.
Номер дали роскошный.( Ларе понравится.) Однако после «Белладжио» меня это не вдохновило. На постели было 8 подушек, шкаф из белого дерева (Карельская береза, наверное). Идешь по галерее к номеру. Цветы кругом, тропическая зелень. Тишина, только шум падающей и журчащей воды доносится, кажется отовсюду. Дизайнеры устроили искусственные водопады и ручейки. Внизу озерко. В нем плавает крокодил из папье-маше. А рядом покачивается индейская пирога. И никого. Ни души. Убьют – никто не заметит.
На автоответчике было оставлено два сообщения. Я попытался прослушать, но, конечно же, какая-то непонятная модель телефона. Так и не разобравшись с его устройством, прослушать их не сумел. Я был уверен, что это ее сообщения, поскольку больше никто мне звонить не мог. Значит, она все-таки решила встретиться со мной.
Она ответила на мои звонки. Еще днем, когда вселился в отель, я позвонил ей, (опять не сняла трубку), поэтому ей не составило труда найти меня по номеру. На душе полегчало. Значит, будет продолжение, будет встреча, не зря я сюда ехал, вспоминая былое и мечтая. Не придется гулять по набережной в одиночестве, рассматривая чужих женщин.
А почему не отвечала сразу? Почему не перезвонить мне в «Белладжио» или в Темакулу? Казалось, что ей было непросто принять такое решение, ей что-то или кто-то мешал. Распространял, возможно, про меня негативную информацию, что я пробираюсь в Штаты, не имя ни копейки в кармане, и хочу использовать ее, Ларису. Одним из самых сильных аргументов, вызывающих у неё негативное отношение, было сказать, что ее хотят использовать. Она сразу словно закусывала удила и вставала на дыбы - так ее возмущало, что ей хотят воспользоваться, хотя она сама только и искала возможности кем-то воспользоваться. Но кто мог настраивать ее против меня?
ВСТРЕЧА
На следующий день утром Лариса подкатила к отелю на большом белом Мерседесе в кузове купе. Она улыбалась и, казалось, была счастлива. Она махала мне из машины, я сразу заметил ее, лишь вышел из фойе. На ней была синяя бейсболка козырьком назад, что меня немного удивило, и джинсовая куртка.
- Зачем тебе такая большая машина? - Спросил я захлопывая дверь мерседеса. - Ты еще не изжила в себе менталитет российских провинциалов?
- Так ведь многие здесь,- ответила она,- так поступают. Не нужно тратить слова, рассказывая о себе, просто покажи свой автомобиль, - ответила она, снимая бейсболку и бросая ее на заднее сиденье.
- Да, далеко вы в этом продвинулись, - ответил я и подумал: «Впрочем, с новыми русскими вряд ли сравнитесь, деньги в России шальные, а люди, выросшие в нищете, обезумели от их вида окончательно».
- Ничего, привыкнешь, - сказала она многообещающе. и нажала на акселератор.
Оставив мой «Шевроле» на парковке отеля, мы отправились в Старый город на экскурсию. Оказавшись в прохладе кожаного салона, в удобном кресле, я провел рукой по внутренней стороне ее бедра, она посмотрела на меня - блеск глаз и надежда во взгляде. В ее взгляде словно были слова: «да, конечно, мы займемся сексом, но немного попозже..»
- Сначала нужно осмотреть город, - сказала она. - ведь ты расспрашивал о нем. Давай начнем с музея первых переселенцев».
- Конечно, сначала в музей, - ответил я - Нужно привыкнуть. Столько лет не виделись. У тебя почти не изменилась прическа, только в глазах какая-то усталость.
Еще я заметил, но уже не стал говорить, что вокруг глаз стало больше мелких морщин. А руки - знакомые движения. Именно так ты держала руль и переключала передачи. Кто в Америке понимает, что значит «переключать передачи»? Могут ли они представить, что прежде существовали такие машины с ручными коробками. Да, все в прошлом. Теперь у тебя другая машина, престижная и комфортная. Одна марка уже говорит за себя. Классная машина! Неужели именно о такой ты мечтала, разъезжая на Жигулях? А кто тогда не мечтал о Мерседесе? Хотя и сложно было тогда так мечтать. Все мечтали, не только о машинах, мечтали бросить все и уехать. Меня не интересует, ради чего ты купила себе такую машину. Это престижно. Но автомобиль не новый. Конечно, купила в магазине автомобилей с пробегом. Сразу видно, когда в неё садишься, что машина не новая. Впрочем, ты тоже не новая. По крайней мере, для меня. И входить в тебя будет мне привычно: без волнений и сюрпризов, хотя откуда я знаю? Вдруг будут сюрпризы. Раньше, в совковые времена был дефицит со средствами депиляции.
Она улыбнулась, словно прочитала мои мысли. Или догадалась, потому что сама думала о том же. А о чем я еще мог подумать, увидев свою бывшую партнершу? Она качнулась в мою сторону, пытаясь достать висевшую между креслом и автомобильной стойкой скобу ремня безопасности, так близко ко мне, что я поцеловал ее в щеку.
- А после музея предлагаю зайти в мексиканский ресторан, а потом поехать в бухту, - сказала она, по-деловому, как экскурсовод, и включила радио.
- Это далеко? Это интересный музей? Может, прогуляемся по набережной?
- Конечно, мы сначала будем гулять, как будто встретились в первый раз…- ответила она. – Исторический центр здесь называется как и везде – Старый город. Именно там сосредоточенно все самое интересное. Так что сначала покажу тебе, с чего здесь все начиналось, тогда еще не было города, тогда еще даже деревни не было. Был лишь миссионерский форпост. Или крепость построенная испанцами, а рядом индейская деревня.
Машина тронулась. Мы пронеслись шесть-семь километров по стремительному хайвэю, потом развернулись по нескольким немыслимым развязкам, проехали мимо пальм, клумб, супермаркетов, выехали к виднеющемуся вдали светло-голубому океану и свернули на узкую улочку, где начали искать свободное место для парковки. Проехали дальше на большой паркинг перед ресторанами. Там тоже все было занято, но мы заметили, что один из автомобилей уезжает, и только он выехал, как на освободившееся место встала толстая женщина в обтягивающих брюках. Лариса направила свою машину прямо на неё, но женщина, не желая уступать место, уперлась руками в капот Мерседеса и закричала, что здесь занято. Лариса немного отпустила педаль тормоза, и машина проехала вперед еще несколько сантиметров. Женщина отшатнулась, потеряла равновесие и села на асфальт прямо перед радиатором. Она вытаращила глаза то ли от удивления, то ли от страха. И, продолжая сидеть, разводила руками и открывала рот, видимо еще не решив какую фразу выкрикнуть. Рядом затормозил полицейский автомобиль.
В результате, практически на ровном месте - муниципальной парковке - мы оказались втянутыми в неприятную историю. Слава богу, что все закончилось благополучно, полицейский сразу встал на нашу сторону, поскольку женщина, не имея своего автомобиля, намеренно мешала нам припарковать наш. И поскольку они ничего себе не повредила, мы решили разойтись, не вызывая медиков, просто еще раз улыбнулись и извинились. Рядом, кстати, уже появилось несколько свободных мест.
Через ворота форта в Старом городе мы прошли к храму. Он был основан еще первыми миссионерами в 1769 году. Естественно, что с того времени мало что сохранилось. Кто в позапрошлом веке мог предположить, что люди увлекутся туризмом и будут интересоваться старыми неказистыми постройками?
Монахи-францисканцы построили церковь на невысоком холме, она называлась «Базилика Сан-Диего-де-Алькала» и стала по существу первым форпостом христианства в Калифорнии. Сейчас рядом с ней открыт музей первых переселенцев. В залах с приглушенным светом стоят огромные телеги из потемневших досок. Немногое, что запомнилось. Именно на них приехали сюда в позапрошлом веке пионеры.
Мы ходили меж экспонатов, бережно сохраняемых властями, я смотрел на эти грубые и примитивные бытовые предметы переселенцев и вспоминал роскошное убранство дворцов английских герцогов, замки французских аристократов, даже вспомнил загородный дом дворянки Мамонтовой в Горках под Москвой. Светлую ванную с горячей водой, комнаты с отоплением и канализацией, телефонами и электрическим освещением. И еще теплицами для выращивания экзотических овощей и фруктов поодаль в любое время года. В начале прошлого века Россия была более прогрессивной в сравнении с дикой Калифорнией.
Склоняясь, я старался прочитать, что написано на табличках перед экспонатами, а Ларису это мало интересовало. В полумраке, она, задумчиво блуждая между телег, ведер и лопат, выглядела весьма романтично, словно в деревенском сарае. Жаль, что нет лестницы не сеновал. Может закруглиться с экскурсионной программой и махнуть в отель? Что топтаться по искусственным музеям, когда можно непосредственно общаться? Сейчас вот, как закончим с осмотром, так сразу и задам ей этот вопрос. Осталось всего два зала, не считая современного, на втором этаже. Туда не пойду.
Наконец, мы покинули музей. На улице было так хорошо: ярко светило солнце и дул ветер с моря. Но Лариса как-то сразу увлекла меня в мексиканскую деревню, хотя я сказал, что не интересуюсь ни этим народом, ни его деревнями. Но она словно не слышала, отвечала, что непременно нужно увидеть все. Как же так? Раз приехал, то должен испить культурно-историческую чащу до дня.
- Может быть, мы все-таки немного перекусим? Спросил я.
Она согласилась, предложила мексиканский ресторан. В глубине зала красиво играли на гитаре и пели что-то зажигательное, национальное. Трио двигалось от столика к столику, но до нашего они почему-то не дошли. Поднялись на невысокий подиум в центре зала и продолжали концерт. Нам принесли заказ. Потто мы попросили официанта сфотографировать нас, может, как раз после этого я положил камеру на стол и забыл.
Вспомнил о фотоаппарате только через три часа. Мы шли по набережной. Я остановился и озабоченно произнес:
- Фотик забыл. Пропадут снимки. Как жаль!
- Ничего-ничего, тебе его вернут, - ответил Лариса, даже обрадовавшись такой новости. – Сейчас идем на причал, а после кораблика вернемся в ресторан. Все будет ОК.
И действительно камеру возвратили, когда мы заехали в ресторан на обратном пути. Напрасно я переживал, вспоминая московские кафе, где почти никогда ничего не возвращают, особенно если оставленную вещь можно продать. Игорь по этому поводу заметил « приз уходит знатокам».
Может, рассказать ей, что путешествовал не с кем-то, а именно с этим идиотом? Или лучше утром, на следующий день?
После ресторана поехали к заливу. На берегу установлен памятник военному моряку, уходящему в долгий и дальний поход. Он обнимает на прощанье свою возлюбленную, они смотрят вдаль и мечтают о счастье.
Пройдя по набережной до пристани, мы купили билеты на прогулку на кораблике по заливу. Как раз после этого я и вспомнил про забытый фотоаппарат. Обидно было потерять все снимки из поездки, которые хранились на единственной флешке. Наверно я пытаюсь остановить мгновение. События неотвратимо уплывают в прошлое, я еще все цепляюсь на них, стараясь еще и еще раз пережить приятные минуты.
Назывался кораблик, кажется, «Омаха-бич», заполнен был только на четверть. Решив его обследовать, мы вышли на нос, и затем медленно продвигались к корме. Там выбрали скамейку и расположились. Перед нами бурлила и вспенивалась от винтов вода. Берег был уже далеко. Мы проплыли мимо доков для ремонта субмарин, порта, гавани. Как обычно, из репродуктора раздавался рассказ гида, и Лариса переводила некоторые его фразы, а когда наступила пауза, я обнял ее и поцеловал в губы. Она посмотрела на меня с удивлением, а в глазах было легкое волнение. Поцелуй с остатками страсти из прошлой жизни. Она больше не переводила. Мы целовались недолго, потому что на корму протиснулись какие-то люди, целая шумная группа, и начали фотографироваться на фоне кораблей, стоящих на рейде, с ними вместе на корму прибежали крикливые дети, они толкались и спорили.
Потом мы отправились на остров Поинт-Лома. Это курортный район. Мне очень хотелось проехать на машине по изогнутому мосту, похожему издалека на хребет динозавра. Жаль, что на подобных мостах не предусматривают обзорные площадки, с которых можно взглянуть вниз: на синие волны залива.
- Ты помнишь, как мы ехали по мосту имени 20 апреля в Лиссабоне? – спросил я. - Фермы гудели, поскольку под нами еще шел товарный состав.
- Да, помню, – ответила она, - дорога дрожала, казалось, даже ходит ходуном, я боялась, что сейчас рухнет…
- Теперь я запишу себе еще один перейденный мост.
- Ты коллекционируешь мосты?
- Для разнообразия, почему бы не составить список мостов, на которых побывал? Другие собирают марки, женщин, спичечные этикетки, а я, помимо прочего – перейденные мосты. Просто раньше тебе об этом не рассказывал. Мосты ведь соединяют берега и людей. “Walls and Bridges” - именно об этом. Или разъединяют – для этого уже строят стены. Хотя, возможно, Джон Леннон пел совсем не о том.
- А ты был в Нью-Йорке? – неожиданно спросила
она.
- Конечно. Потрясающий город, – ответил я.
- Сначала я хотела остаться в Нью-Йорке, это был мой первый город в Америке. У меня, уже здесь в Калифорнии был знакомый, меломан, который услышав «Нью-Йорк», сразу начинал говорить о Ленноне, и наоборот, - рассказывала она. – Действительно, там легче найти работу. Там достаточно возможностей, чтобы выучить язык. Разные, там школы, курсы. В крайнем случае, можно с нашими пообщаться – что-нибудь подскажут. Но я быстро разочаровалась. Не буду же я официанткой работать? И тогда решила ехать на запад. Один бизнесмен из Вашингтона подсказал…
Сейчас начнет рассказывать, как она познакомилась в театре на Бродвее с конгрессменом, и он помог ей устроиться на работу управляющим в страховую компанию. Поэтому я вынул сигареты и хотел закурить. Она запротестовал: как можно прокуривать ее автомобиль!!! Между тем мы уже спустились с моста и ехали по улице, обсаженной по сторонам высокими пальмами. Чувствовалось, что оказались на фешенебельном курорте. На острове Поинт-Лома. Здесь были виллы и заборы, клумбы цветов, пустые улицы, поскольку никто не ходит пешком, и везде чувствовалось близость океана.
После короткой автомобильной экскурсии по острову мы выбрали открытое кафе отеля “del Coronado”. Там заняли столик на веранде и заказали кофе. Над нами с ревом проносились идущие на посадку реактивные самолеты. На острове расположена военная база.
Пока официант нес заказ, я начал рассказывать о своём путешествии по каньонам Аризоны, о блужданиях по казино Лас-Вегаса. Она – о последней лыжной поездке в горы Сьерра-Невады. С кем она ездила? Легко удалось выяснить, - это меня немного удивило - со священником пресвитерианской церкви. Он, видимо, решил покорить сердце гордой иммигрантки видами озера Тахо. И оплатил поездку, поскольку у него немного осталось от пожертвований прихожан.
Наивный американский чудак! Ему не понять ее метущуюся душу. Она с детства мечтала встретить принца на белом коне, который унесет ее в романтическую страну Лапландию, но так и не дождалась. И, не в силах больше оставаться в унылых стенах родины, полетела за океан. Разве мог теперь какой-то обычный американский священник утешить и обогреть ее измученную душу? Даже пригласив ее на горнолыжный курорт.
Перед тем, как занять столик мы осмотрели фойе легендарного отеля “del Coronado”. Все было оформлено с пафосом для любителей шикарной жизни. Здание в викторианском стиле предназначалось для клиентов большей части из знаменитостей, президентов, киноактеров, фокусников и дрессировщиков – словом, для публичных людей, не считая известных только в узком кругу, банкиров и адвокатов. Оказавшись в этих стенах, я невольно воспарял душой: быть может, по этим коврам ходил и за этой буфетной стойкой пил минералку кто-то из великих, а теперь вот – мы. Это ощущение причастности к истории всегда вызывало у меня легкий трепет. И немного вдохновляло.
Номера в отеле обычно забронированы на месяц и больше вперед. Как я и предполагал, можно было не спрашивать у администратора. Он протянул мне визитку, с тисненой золотом надписью. И еще сказал что-то, видимо, оптимистическое, что, мол, приезжайте еще раз. А следующего раза у меня не будет. Я стояло в вестибюле отеле, видел роскошь, касаться которой не часто случается, и мне хотелось остановиться в нем, именно с Ларисой именно потому, что это будет первый и последний раз. Всего один раз, всего одна ночь. И таким образом я поставлю красивую жирную точку в наших отношениях. Все равно меня сюда больше никогда не занесет!
По крайней мере, я не вернусь в этот город по ее приглашению, даже если она пригласит меня. Я вижу, что она вежлива и хочет казаться внимательной. Возможно, думает произвести на меня впечатление. Но зачем?
Я был слишком самонадеян, когда полагал, что Лариса постарается не расставаться со мной. Особенно после ночи проведенной в «Кроун Плазе», именно утром в ресторане за завтраком, она и предложит мне остаться у неё. Ну, может быть, всего на два дня, а, может, на неделю. А я возьму и останусь на всю жизнь! (Вот порадую девушку такой шуткой.) Она скажет что-нибудь вроде того: « Не хотел бы ты посоветовать гобелены для гостиной? Или не мог бы ты оценить решение кухонного пространства?» Желание высказаться вычурно вместо того, чтобы просто предложить выпить чаю, всегда было ей свойственно.
Соглашусь и поеду к ней жить. Но все равно придется вернуться. Вернуться в немытую Россия, там ведь незавершенные дела.
В этот момент она спросила меня:
- А ты ведь, кажется, путешествовал не один. Где твой компаньон?
Из этого вопроса я понял, что она толком даже не представляет, что у меня было за путешествие, и с кем я в него отправился. Ну и замечательно! Я ответил:
– Путешествие захватывающее! Это была настоящая поездка по каньонам и монументам. Поинтереснее «одноэтажной Америки» получилось, жаль мало времени. Правда, не все так сложилось, как хотелось бы.
- Так ты же был не один? – вновь спросила она.
Она отвлеченно смотрела вдаль, она думала совсем не о моей поездке. Я провел рукой по ее волосам и щеке и улыбнулся.
- Как не один?
- Так ты ведь говорил, что едешь с Игорем? – вновь спросила она, вяло отстраняя мою руку. Она делала это так, словно хотела, чтобы я не убирал руку, и чтобы моя ладонь спускалась по ее телу ниже и ниже.
- Откуда ты знаешь, что я путешествовал с Игорем? – спросил я, словно жаркая волна прокатилась по телу. На что она равнодушно ответила: - А мне показалось, что ты сам как-то рассказывал об этом.
- Не припомню, что я рассказывал об этом, - сказал я напряженно.
- Не важно. Наверно, ты не рассказывал. Мне об этом Игорь сказал. Он приезжал сюда и все рассказал. - И затем добавила: - мне, в общем-то, все равно.
Сначала как ушат холодной воды. Но затем ощущение, что по телу от головы до пят прокатилась жаркая волна огненного металла. Одновременно досада и боль. Вспомнилось то чувство, в глубоком детстве, когда меня решили оставить дома готовить уроки, а вся группа детского сада пойдет в кино смотреть «Новые приключения неуловимых», а потом в кафе-мороженое. А я буду сидеть дома один и смотреть в скучный задачник, и это будет продолжаться бесконечно.
Вообще, почему я приехал сюда? Только ли потому, что столько лет воображал, что люблю эту женщину, и поэтому должен, непременно должен встретить ее еще раз. Мне было горько и досадно осознавать, что все напрасно. Безответно. Только мне былые дни казалось яркими и полными цветов, а они их уже давно позабыла.
Словно перед смертью. Казалось, в одно мгновение, что все годы пролетели перед глазами. Сколько прошло лет! Сколько прошло с того времени, когда мы были молодыми и беззаботными. Один эпизод из той жизни. Она позвонила из телефонного автомата на улице и сказала, что через четыре часа мы улетаем в Ригу. Такое решение не было неожиданно, оно было внезапно. В субботу у меня был учебный день. И вдруг в Ригу к ее случайным знакомым из Дагомыса. Она летала туда на фестиваль моды и там познакомилась с молодой парой, любителями сексуальных приключений. Они рассказывали про нудистские курорты, целые города в Югославии или в Греции, и на островах в Эгейском море. И потом она, с плохо скрываемым волнением и желанием туда отправиться, говорила мне, что вот, мол, как люди проводят свои отпуска, а мы едем на электричке на Селигер. Я согласился, хотя не представлял, как реально можно поехать в Югославию, не говоря уже о Греции. Конечно, в те глухие времена мало кто отказался бы от такой поездки.
Это теперь она свободно едет на горнолыжный курорт в Сьерре-Неваде с иезуитским священником! Теперь открыты и Гонолулу и Бермуды, теперь каждый может себе позволить отправиться в отпуск на Маврикий, разумеется, если это по карману.